Вечерняя заря окрасила мрачные башни многочисленных небоскребов алым сиянием. Миллионы окон отсвечивали в последних лучах заходящего солнца. Древний город постепенно погружался в ночь, освещенную неисчислимым количеством ламп, бурную и непредсказуемую, как и сама столица. Город, который никогда не спит. Центр силы. Символ власти. Непокорная и манящая. Москва.
Отсюда, с верхних этажей большого офисного здания в историческом центре города открывается потрясающий вид: Красная площадь, кремль, мавзолей. Место, где теперь вершатся судьбы мира. Место, куда я уже очень скоро попаду. Как награда за все мои бесконечные жертвы и труды, как знак уважения за все, что я сделал. Такая желанная, такая долгожданная. Власть. Её не купишь за деньги, но она стоит безумно дорого. Она дает почти безграничные возможности, но раздавит тебя, если зарвешься. Никто в этом городе, да и во всем мире не заслуживает её так, как я. Моя цель! Мой большой приз!
Поток мыслей прерывает трель коммуникатора. Отхожу от окна, снова сажусь за стол. Касаюсь сенсора.
- Что там?
- Глава отдела по работе с персоналом. – Голос моей секретарши, Ингрид, так же холоден, как и её норвежская душа. Организованность и исполнительность. Никаких эмоций. – Пропустить?
- Скажи, пусть проходит.
Невысокая женщина средних лет в черном деловом костюме быстро проходит мой кабинет по диагонали и встает напротив стола:
- Семен Владимирович, мы закончили мониторинг наших заводов.
- Кто худший?
- Симферопольские фабрики легкой промышленности. Там…
- Ожидаемо. Увольте 30% работников. Остальных поставьте на учет. Повысьте норму на человека.
- Я все понимаю, но там… - Женщина замялась.
- Что?
- Там работают беженцы с Балкан. Для них это единственная возможность прокормить семьи.
- Меня это должно беспокоить?
- Но…
- Послушайте, Мария Дмитриевна. Если бы эти фабрики давали хотя бы три четверти расчетной нормы, я бы посмотрел на это сквозь пальцы. Но они дают меньше. – Снова встаю с кресла и прохожу вдоль стены кабинета. – Это значит, что им снова придется выписывать дотации. Это, в свою очередь, повлечет урезание бюджетов других наших заводов. Почему работник в Сталинграде, Владивостоке или Анкоридже должен страдать из-за них? Не хотят нормально работать – не надо. Новых найдем. Сюда их никто не звал. Вам ясно?
- Да, Семен Владимирович.
- Свободны.
Шаги затихают в коридоре. Я снова подхожу к окну. Город, что лежит внизу, все также светится мириадами огней. Бесконечные вереницы машин, стремительные силуэты винтокрылов в небесах. Гигантский улей. Циклопическая машина. И скоро он станет моим. Официально. Выборы пройдут точно так, как запланировано. И я из теневого лидера этой страны превращусь в её легального повелителя. Да, именно так. Слово «президент» слишком тесное для обозначения этого…
- Семен, что ты натворил? – Голос в полумраке пустого кабинета заставил меня непроизвольно вздрогнуть. Но я тут же узнал его.
Даже особо не всматриваясь в призрачную фигуру в темном углу, я подхожу к столу и вызываю секретаршу:
- Ингрид, ты на сегодня свободна.
- Ясно.
Быстро набираю код на панели и блокирую комнату. Все системы слежения отключаются. Незачем охране видеть, как их босс сходит с ума. Вот теперь можно и поговорить:
- Здравствуй Юля, давно не виделись. Я знал, что, рано или поздно, но ты появишься.
Серая тень срывается с места и устремляется ко мне. В слабом свете, льющемся из окон, возникает давно забытый образ миниатюрной девушки с кошачьими ушками и хвостом. На ней всё то же красное платье.
- А ты ничуть не изменилась.
- За то ты… - Выражение милого личика с большими светло-карими глазами можно назвать рассерженно-напуганным. – Что ты сотворил со своей жизнью, Семен? Неужели ты не понимаешь, во что ты превратился?
- В одного из самых влиятельных людей на Земле. И это я ещё скромничаю.
- Все должно было быть совсем не так… - Голос девушки срывается, глаза наполняются слезами. – Ты… ты все не правильно понял.
- Да неужели? – Холодная злобная ухмылка непроизвольно перекашивает мое лицо. Этого момента я долго ждал. Очень долго. – И что же я, по-твоему, должен был понять? К каким выводам прийти?
- Я не знаю. Но ты точно не должен был стать тем, кем ты стал. Ты… чудовище!
- Я? Я чудовище? – Рывком приближаюсь к Юле. – На моих предприятиях работают десятки тысяч людей по всему миру! Я кормлю тысячи семей! Я, черт побери, владею этой страной! От меня зависят миллионы жизней! Мужчин, женщин, детей!
Девочка-кошка отводит глаза. Слезы льются по щекам, ушки нервно дергаются.
- Мы всего лишь хотели помочь тебе. Открыть глаза на мир. Найти своё счастье.
- И у вас получилось. – Снова злобно ухмыляюсь. Не могу, да и не хочу бороться со своими эмоциями. – Просто я понял гораздо больше, чем вы предполагали. Я не знаю кто вы: ангелы, демоны, инопланетяне, потусторонние сущности. Да мне и не важно. Ведь все, чего я добился, все, что сделал – все это благодаря вам.
На лице Юли появляется вопросительное выражение. И без того большие глаза расширяются до анимешных размеров.
- Не удивляйся так. Вы всего лишь сделали то, что хотели. – Независимо от меня мой голос становится грубее и тише. – Открыли глаза.
Пауза висела не долго. Юля внимательно смотрела на меня немигающим взором. Она изменилась на глазах – стала собраннее, вся как будто сжалась. Вскоре она продолжила:
- Ты наживался на чужом горе. Делал деньги на беженцах, торговал оружием, финансировал собственные маленькие армии. Да что там говорить – ты не брезговал массовыми зачистками целых непокорных деревень!
- Ну, так не я такой. Жизнь такая. После краха США весь мир был на грани пропасти. Россия его удержала. Не совсем гуманными способами, конечно. И не без моей помощи. Так что я, фактически, герой. Ценой малых жертв я избежал гораздо больших.
- Твои «миротворцы» намотали на гусеницы мирную демонстрацию!
- Ты о либералах что ли? Так меня после этого столько раз благодарили. Даже на официальном уровне.
- Ты… ты… - Девочка-кошка, казалось, потеряла дар речи.
- Знаю, знаю. Но, что поделаешь – крутые времена – крутые нравы. И, опять же, всё это я смог сделать только благодаря вам.
- Как! – Эмоции, наконец, прорвались. – Мы этого не хотели! Как так получилось…
- Да очень просто. Все дело в ваших девочках. За те циклы, что я провел в лагере, я многому от них научился. Лена открыла мне, что за красивым фасадом (скромностью, покорностью, обаянием) может таиться все, что угодно. Например, маньяк-убийца. Алиса показала, что даже сильную, монолитную личность можно свалить, если ударить в слабое место. Славя наглядно продемонстрировала, что даже самые дисциплинированные и преданные идее исполнители могут предать, если их правильно простимулировать. Ну а Ульяна стала живым воплощением мысли о том, что одной гиперактивности мало для того, чтобы достичь успеха. Мозги нужны.
Весь мой монолог выражение лица Юли постепенно менялось. На нем отчетливо проступал страх.
- Когда я это осознал, мне вдруг стала понятна одна простая вещь. Я догадался, что тяготело меня все последнее время, что заставляло сутками сидеть в сети, искать ответы, смыслы. Дело было не в моей асоциальности. Даже не в отсутствии внимания женского пола (честно говоря, я его сам избегал). Просто те рамки, которые накладывала на меня окружающая действительность, были слишком узкими для меня. Меня не устраивала перспектива выучиться, жениться, расплодиться и пахать где-нибудь менеджером по продажам, будучи опутанным кредитами с ног до головы. Я был не на своем месте. Мне требовалось гораздо больше! И как только я понял это, как только осознал, что мне нужно, я понял, что делать дальше. Когда я, наконец, выбрался из лагеря, вернее, когда вы меня оттуда вышвырнули, я заново переосмыслил свою жизнь и начал действовать. Сначала по мелочи, но потом стал играть по-крупному. Как известно – кровь с рук легко смывается, а деньги не пахнут. Особенно хорошо отмытые.
- Нет… не может быть! – Теперь в глазах Юли (и что это было за существо) читался животный ужас. – Семен, прошу тебя! Я могу все исправить! Я могу снова вернуть тебя в лагерь, могу дать новый шанс!
- А он мне нужен? – И вновь злорадная ухмылка перекосила моё лицо. – Через неделю я стану президентом России. Самой сильной страны в мире. С самой мощной армией и флотом. А что ты мне предлагаешь взамен? Несколько циклов с твоими куклами и снова мою старую дыру с компьютером? Как-то неравноценно. Как я понимаю, на перемещение тебе требуется моё согласие?
Юля обречённо кивнула.
- Ты его, естественно, не получишь. Это мой мир. Я его создал. И я ещё многое в нем изменю. Ничто на свете не сравнится с властью. Любовь, доброта, дружба – все это вторично. А вот власть и сила – первичны. Только они имеют смысл. И они у меня есть. Так что меня не интересует твое предложение, Юля. Ты уж прости.
- Неужели… неужели мы ошиблись? Опять… - Девочка кошка опустилась на колени и тихо заскулила.
Я медленно отошел к окну и всмотрелся в освещенный миллиардами огней город. Ну, вот и все. Последний камень с души. Теперь меня уже ничто не остановит. Разум осеняет догадка. Злобно улыбаюсь и поворачиваюсь ко все ещё скулящему сверхсуществу:
- Скажи-ка, а вашу прошлую ошибку случайно не Адольф звали?
Судя по ужасу в её глазах, я угадал.
- Не бойся, я не повторю его ошибок. Я не буду таким милосердным.